Все, чего вы хотели, но боялись просить.
13. Курт и Блейн проводят ночь в Амстердаме. Заблудиться в квартале красных фонарей, заняться сексом в парке.
Курт складывает на груди руки, как невинная натурщица. Курт смотрит в небо, старательно избегая глазами кроваво-красные квадраты и прямоугольники и концентрические круги окон. На ресницы Курта налипают снежинки.
- Мы заблудились, - хрипло говорит Курт. - В квартале красных фонарей. Мы идиоты.
Блейн смеется. У Блейна замерзли руки, Блейну хочется утопиться в Амстеле, покрытом коркой свежего хрустящего льда. Смех Блейна - как спугнутая старая птица. Тяжело взлетает к фиолетовым Амстердамским небесам. По облакам шарит прожектор, выискивая кого-то. Озябшие ветки тянутся голыми пальцами к этой полупрозрачной рвани, заслоняют прорисованную молочной каплей луну. В свете круглого фонаря снега словно в тридцать раз больше. Снег на спинке скамейке и на коленях Блейна, за поднятым воротником пальто. Из распахнутых дверей какого-то ночного клуба до них доносятся музыкальные волны - I'm not in love - и громкие, картонные, ненастоящие стоны тысяч шлюх.
- Амстердам тонет в грехе, - говорит Курт. - В вое проституток, в наркотическом дурмане и...и так далее.
- Все равно город красивый.
- Из окна нашего замечательного номера в нашем замечательном отеле. Мне холодно.
- Иди сюда?
Блейн чувствует себя памятником. Памятником околевшему Певчему Идиоту. Курт смахивает с его коленей снег ладонью, несмело прижимается ближе. Его пальто холодное, задубевшее снаружи и вряд ли теплее внутри. Блейн водит губами по носу и щекам Курта, делится горячим дыханием. Курт расслабляется, почти валится на него. Блейн осторожно расстегивает тугую пуговицу - третью снизу, прямо перед поясом - и кладет ладони Курту на бока. На Курте только тонкая рубашка, живот Курта обжигает теплом. Блейн ловит его губы, целует, не дает вырваться.
- Ты сдурел, - обиженно шепчет Курт. Он похож на ребенка, у которого отобрали конфету. - Совсем.
- Это романтично.
- Это середина декабря.
Ремень у Курта совершенно дурацкий, с какими-то острыми бляшками, Блейн пропарывает одной из них палец и тихо ругается, пытаясь окровавленной замерзшей рукой расстегнуть неподатливую змейку на джинсах. Курт всхлипывает, из его ноздрей вырывается пар.
- Потерпи, - просит Блейн. Курт тыкается лбом ему в плечо, сдавленно рычит сквозь зубы. Блейн притягивает его совсем к себе, в себя, придерживает напряженные бедра. Курт вбирает его до остатка, Курт вцепляется в отвороты его куртки и целует - головокружительно-идеально-нежно-боже-какой-ты - заставляя Блейна не дышать, восторгаться молча, только улыбаться в поцелуй.
- У меня в телефоне был гуглмапс, - говорит Курт. - И я видел кофейню с вайфаем неподалеку.
Блейн снова смеется. Его шея наливается засосами. Амстердам распахивает над ними беззубый рот, печально улыбающийся провисшими над каналами мостами, Амстердам влюбляется в них.
- Ты знал, - хмурится Блейн. - Ты с самого начала знал, и...
Курт красный до температуры, Курт нервно смеется, кусает губы.
- Какой же ты...сказочный, Хаммел.
Он пожимает плечами, поднимается, морщится, жмурится.
- Я замерз. Пойдем?
- А мне жарко будто бы. Идем.
Сказочный Хаммел берет его за руку, переплетает пальцы, они бредут по ночным улицам запястье к запястью, сплетаются голосами, поют что-то - орут до срыва фонарям и закрытым дверям.
Амстердам улыбается им, Амстердам влюбляется в них. Они тоже влюблены - в него и в друг друга. Они влюблены до сухожилий, они влюблены под кожей и костями. До крови и под ее потеками. До беззлобной ругани под дверью номера с попыткой открыть ее, с общими снами под одним одеялом. Кашель под утро у них тоже общий - вместе с простуженным смехом и тягучей сонливостью. Их укутывает снежной периной с запахом мокко.
- Это был последний раз, - говорит Блейн Курту, перед тем как заснуть - Ты понял?
Курт кивает сквозь дрему. Их сердца бьются в такт, и Курт готов отдать тысячи холодных ночей и сотни простуд, чтобы это чувство - слитности-целости - не пропало.
Амстердам обещает им - оно никуда не денется.
Автор, *лучи любви*
- Какой же ты...сказочный, Хаммел.
Спасибо!
Amari-Sugizo, спасибо.
azyaginsbur, да не за что.
все на ощущениях. вообще
и хочется думать, что я тоже знаю автора
спасибо.
автор
ты велик, как всегда, впрочем.
подари мне, пожалуйста, новый стиль. Я был хорошим мальчиком - пил, курил и трахал красивых девушек весь год.
Всегда твой, Лай.
Йенс, не вламывай мне пиздюлейфест и все свои чего стесняться, но после моего ухода из фандома для меня закрыта дорога на другие фесты. Не могу сказать, что я так уж туда и рвался, но все жеперестань страдать хуйней и приходи в фандом обратно. ты ему нужен Т_ТNNNNNNNNNOOOOOOOOOOOСпасибо.