Все, чего вы хотели, но боялись просить.
24. Далтон, пост-клисс, первые зажимания и неловкие прикосновения, очень влюбленные мальчики. юст
Школу МакКинли проектировал настоящий архитектор: сухарь-хорошист, получивший вместе с дипломом линейку, транспортир и любовь к углам в 90 градусов. В МакКинли прямые коридоры, ровные ряды шкафчиков, симметрично расположенные друг напротив друга двери классов. Как бы ты ни хотел заблудиться, спрятаться, не видеть, не слышать хотя бы на переменах – не получилось бы.
Академию Далтон создавал поэт и романтик, возможно, безумно влюбленный, сбежавший от высшего образования и укравший полный набор инструментов - и растерявший их все по дороге на свободу. Он безумно легко и небрежно сталкивал квадраты, круги, кубы и цилиндры, пробивая сквозные коридоры, закручивая внутренности здания винтовыми лестницами, пуская камень складками – нишами, тупиками, темными углами, где можно спрятаться, где можно быть зажатым. Короткие пути, обходные маршруты, резкие повороты.
Курт обмеряет их все ватными ногами, считая шаги, резко сворачивая, услышав голос Блейна, останавливаясь и пускаясь прочь, заметив в толпе его ищущий взгляд. Курт бежит, Курт прячется между стеллажами. Прошел не день и не два после их поцелуя – всего пара часов, им нужно репетировать, ему нужно учиться, но куда там. Броня из гордости и предубеждений (в голове у Курта звенит тревожный колокольчик его собственного смеха) не треснула, но расплавилась, и теперь стекает по плечам, по груди вязкой горячей массой, угрожая утянуть за собой джемпер, белую рубашку, бесформенные брюки и последний стыд и по этим следам привести Блейна в его укрытие.
Курт прячется в библиотеке и думает, что если сюда сейчас придет Блейн, еще раз его поцелует, то… Его вжимает в стену, будто Блейн и правда уже пришел. Курт дышит синкопами, будто Блейн уже поцеловал. Курт закрывает глаза, будто… И дослышав, что в коридоре тихо, срывается с места и бежит дальше, наматывая себя на винтовую лестницу, и задыхаясь от нетерпения.
Он не знает, что где-то тут же, потерявшись в архитектурном хаосе академии бегает Блейн, приклеиваясь к стенам и отталкиваясь от них, заглядывая во всех аудитории. Он ищет. То ли Курта, то ли свой хваленный самоконтроль. Лестница кусает за ноги частыми ступенями, дверные ручки игриво не даются в ладони, сквозняк из открытых окон перемешивается с дыханием и обжигает горло. И если он найдет Курта раньше, чем самоконтроль… «Глупая, влюбленная девочка!» - подулюлюкивая, кричат ему в спину друзья. «Дурачье!», - думает Блейн и, решая одним рывком выбраться из их поля зрения, резко сворачивает за угол. Курт тоже влюбленная девочка, и тоже глупая, даже слишком, но в Далтоне нет никого, кто бы мог ему об этом сказать. Он просто несется по коридору – и налетает на выскочившего откуда-то слева Блейна.
Далтон обнимает их интерьерами, целует спину Курта деревянными панелями, гладит по бедрам подлокотниками кресел, ерошит волосы на затылке шелковыми обоями. Далтон послушно исчезает, когда Курт закрывает глаза, пьянея от скользящего по щекам и уже втекающего в приоткрытые губы шепота.
Дыхание Блейна спотыкается о его собственные слова, сбивается, проливается на кожу Курта полустонами. Голова кружится, хрустальная люстра расползается по потолку миллионом копий. И хочется упасть, можно даже в обморок, но он всем телом чувствует, как слабеет, как панически хватается за его плечи Курт, и потому из последних сил держится – зацепившись за его шею губами, пока пространство вращается и подпрыгивает.
Блейн ослабляет его форменный галстук, расстегивает верхние пуговицы на рубашке, ищет поцелуями кадык. Курт запрокидывает голову – назад и влево, медленно перекатывает ее к правому плечу, реагируя на щекочущее прикосновение не смешком, а стоном. Он, правда, не понимает, что происходит… Блейн прижимается бездыханно тесно и скользит, цепляясь одеждой за одежу, снизу вверх. Он, кажется, даже приподнимается на носочках и, не давая вдохнуть, снова целует. Курта ведет и кружит. Он снова открывает шею, он выстанывает: «Блейн!» - к своему удивлению не просящее, а испуганное. Блейн тут же замирает и в несколько судорожных движений добирается глазами до глаз. Курту даже смешно, насколько Блейн не понимает его – точно также, как и он сам себя. Их выбрасывает, конечно, не посреди одного из далтоновских интерьеров, но где-то у стены в шаге от темного угла. Они стоят, прижавшись друг к друг и все еще балансируют на грани необратимого возбуждения. «Вечером…» - думает Блейн. «Завтра…» - думает Курт. Они еще не стесняются, они почти еще не боятся. И оба еще не знают, насколько их «вечером» и «завтра» - растяжимые понятия. А Далтон знает, уже готовый передать вуайеристско-покровительственную эстафету скучно геометрии МакКинли. А яркое солнце помогает ему оскалить ряд одинаковых окон в хищной и разочарованной улыбке.
Действительно, зарисовка просто замечательная *__* Метафоры повергают в трепетный восторг, правда, в какой-то момент их становится слишком много, но это кажется мне попыткой сохранить чувство, еще почти не затронутое желаниями чего-то более горизонтального. Только вот даже не знаю, юст ли это на самом деле, или все-таки влюбленные мальчики. Ибо если кто и хочет Курта или Блейна, так это здание Далтона. Но и от хваленой романтики кончиков пальцев тут все ушло далеко. В итоге застряло оно где-то посередине, но застряло крайне гармонично. Это так шикарно, что и не выразить)))
Спасибо автору, спасибо большое)))
Не заказчик
Дорогой автор, спасибо
Art Of Revenge, метафоры как попытка отвлечься у мальчиков и как единственная возможность самовыражаться для вычурного Далтона, чья точка зрения тут по сути и отражена) Спасибо!
azyaginsbur, вам спасибо за прочтение и отзыв)
Автор
я поглажен *_____________*
спасибо, это чудесно
заказчик
спасибо *__*
Дакота Блейнокот, писалось в два дыхания, хорошо, что читается легче) Спасибо!)
Восторг
Браво!